ПРЕТЕНЗИЙ НЕ ИМЕЮ
от трёх авторов одной истории
6
«СПИД-привет» от Ады Моисеевны…
— Да были, были в нашей жизни и реабилитационные центры, и платные, и бесплатные, и добровольные "спрыгивания", и принудительные…
Обращения в киевские больницы ничего не дали. Хирургические отделения открещивались, дескать, сначала избавьтесь от химической зависимости. Наркологические отделения отказывались госпитализировать, когда видели страшные язвы, узнавали стаж. Даже за деньги, которых, разумеется, у нас никогда не было.
Доили нас все — и врачи, и менты, и чиновники всех мастей. А представляете, сколько болячек мы нажили прицепом в своем "многолетнем счастье"? Мало-мальское восстановление иммунитета было возможным только при введении в организм очередной дозы опия.
— Но только не инъекций! Иначе сгниёте! — утверждали специалисты.
Собственно, инъекции и без того уже некуда было делать.Убиты паховые, запорото всё "под крылом" (подмышку), отработались "ключички", яремные вены, шея, глубинки на руках и ногах. Оставлось одно — в мышцу. Кто предвтавляет что такое мышечные инъекции, тот поймёт что такое хронические абсцессы, сепсис…
В отчаянии мы дошли до точки. И вот однажды, прежде, чем начать затевать что-то в плане собственного здоровья, нам захотелось выяснить, а остался ли вообще смысл в такой малоперспективной затее? Честнее будет признаться в другом – подвернулась возможность лечь в больницу, залечить раны, сдать анализы и вообще, узнать, сколько нам ещё мучиться. Ведь без ряда анализов — ВИЧ, туберкулёз, сифилис — нас элементарно не приняли бы ни в одну бесплатную клинику (за время нашего многолетнего трипа в стране произошло столько перемен!), а тут – плати и ложись!
Справочка
| На 100 000 киевских алкоголиков и 50000 наркоманов всего 150 койко-мест в одной единственной государственной клинике «Социотерапия», где можно рассчитывать на бесплатные наркологические услуги. В государственном столичном Центре Социальных служб для детей, семьи и молодёжи развешены объявления… частных клиник (!), т.е. коммерческих предприятий, в которых стоимость пребывания пациента колеблется от 800 дол./месяц до 1000 дол./день – и это при доходах среднего киевлянина в 300 дол./ месяц. А что делать нам – спустившим под откос саму жизнь? Без работы, жилья, денег, медицинских карт, паспортов, и, главное – не имеющих ни малейших сил и здоровья на восстановление всего этого, ни информации?.. |
Солнечным весенним днем 200…года, воспользовавшись своей чудом сохранившейся справкой об инвалидности (жене мы подобрали левый паспорт с похожей фотографией!), за немыслимую для нас сумму 2000 гривен, которую выручили с реализации очередной партии «ширки», мы купили 2 пятнадцатидневных курса детоксикации от наркотиков в Киевской городской психоневрологической больнице №3. Здесь нас помнили, знали, как облупленных, и, удивляясь в глаза, почему мы ещё на этом свете, поместили в общую палату интенсивной терапии.
В одной комнате «мальчики-девочки» лет 18 — 25, человек 20, в основном, принудительно госпитализированные детишки примажоренных родителей, убитых горем, и слепо верующих, что именно здесь в Глевахе их чада спасутся от неминуемой гибели. Днём вся палата спит, к вечеру прямо под окнами появляются дилеры – алкоголь наркотики, а ночью, когда железные двери закрываются, и весь медицинский персонал крепко дрыхнет, наша палата, состоящая на 95% из сексуально активных пациентов с анализом ВИЧ, доставленных сюда не по собственной воле, предается… любви! Групповой. Мы в шоке, но нам не до оргий — отдаем себе отчет, что в дурдоме за деньги надо честно «зализывать раны»…
Следует отдать должное нашей матери, которая неожиданно стала проявлять участие в нашей судьбе. Теща продлила нам лечение в стационаре на месяц, исправно носила передачи, тратилась на лекарства, перебинтовывала наши ноги (медсестрам за такую услугу следовало бы платить отдельно) и ухаживала за нашим сыном, который уже давно все понимал и переживал по-своему.
Как-то раз, уже перед самой выпиской, мы сдавали очередной «общий анализ крови», и Ада Моисеевна, лечащий врач, была с нами несказанно участлива
— Вот вам шприцы. Мне нужна ваша венозная кровь. Попробуйте сами вытянуть у себя откуда-нибудь кубика 3 — 4…
О результатах «тестирования» в палате многие ещё не знали — первыми обо всем узнавали мамы. Узнавали от соседей по палате. От соседей по месту жительства. Последним звонили участковые врачи, и передавали «СПИД-приветы от Ады Моисеевны»… Не скажу, что для многих из нас эти послания оборачивались приговором, скорее – вызывали удивление, что о нас ещё кто-то помнил. Пусть таким необычным образом, но всё же!
Вскоре нас выписали. Чего мы добились? Сбили дозу. Причем настолько, что уже могли НЕ КОЛОТЬСЯ, но ещё были вынуждены подъедать мак.
Снова садиться на иглу было неразумно, и нам пришлось пережить ломку. Нет, не наисуровейшую из всех ломок – бывали и пострашнее! Ну, а потом пришлось… опять доставать маковую солому и регулярно подъедать её в молотом виде. Снова риск залететь, сомнительные знакомства, опасные адреса…
Около месяца ушло на то, чтобы перейти на бупренорфин. Однако, благодаря "буприку" мы вышли в мир. Детоксикацию оплатил Киевский Городской Центр здоровья — за активность, неожиданно проявленную нами в больничный период — статьи, интервью. Я открыто позировал перед фотокамерами, а как ещё выживать? Снова ломка, и ,конечно же, ещё та, но в сравнении с тем, какой она могла быть – цветочки! Уже через месяц язвы стали затягиваться. Через два мы стали чаще выходить на улицу, общаться. Реже стали варить ширку — в основном, когда надо было «заработать денег» на сигареты, питание и на… будущую организацию. Именно такие мысли нас стали посещать всё чаще и чаще, что кроме нас самих — НИКОМУ И НАХ НЕ упёрлись наши проблемы. Проблемы, людей, оказавшихся в нашей ситуации, когда уже не строишь иллюзий на выздоровление, а дотянув каким-то чудом почти до полтинника, из которого больше тридцатки на наркотиках, понимаешь, что не суть в том, что потеряно или найдено, не втом, чтобы достойно сдохнуть, а ДОЖИТЬ ДОСТОЙНО! Такое возможно только если в нашей стране появится возможность получать пожизненное лекарство — метадона гидрохлориид. Добиваться, пробивать на всех уровнях, бурлить где только удавалось о необходимости программ заместительной терапии — это когда нормальные люди понимают, что наркозависмые тоже люди, но очень больные люди, которым не кайф нужен, а ЛЕКАРСТВО от "кайфа", лекарство, дающее возможность жить полноценной жизнью…
Мы стали спокойнее, появилось время читать, писать, и мы стали спать (о счастье, боже, я стал спать по ночам!). Казалось, что болезни, которых подсобралась целая куча — исчезают. Если раньше в нашем обиходе шприцы занимали больше места, чем столовые приборы, то всё стало наоборот. Появился аппетит, мы стали больше кушать и поправляться. Полгода не прошли даром. Нет, мы не соскочили с наркотиков, но употреблять «страшные вещи» стали реже, гораздо реже.
И вот пришло время, когда мы решили заниматься активным поиском единомышленников. Мы поняли, что появившуюся пустоту в жизни надо было срочно чем-то заполнять, чем-то путёвым, пока очередная лажа цепной реакцией — депресуха + уныниние + искушение + лукавство = здрасте, приехали….
В нашей ситуации заниматься бизнесом? Ха-ха-хе-хе. Да толькоб на пожрать…
И стали мы преследовать одну цель — тупо , буквально заболев до одержимости — зарегистрировать общественную самоорганизацию. Нам казалось, чтобы изменить этот бл%дский мир только и ждёт не дождётся нас, таких всех активных и переполненных желанием спасти этот мир — себя и себе подобных…
далі буде..